Новый 1920 год Царицын встречал невиданными доселе фейерверками и иллюминацией. Впрочем, горожане не испытывали от какофонии ни восторга, ни похмельного веселья. Мало кто из обессиленных голодом и болезнями обывателей, прятавшихся по подвалам да погребам, вообще вспоминал о новогоднем празднике. Уже третьи сутки канонада сотрясала морозный воздух. На железнодорожных узлах догорали депо и эшелоны. Северные окраины города освещались всполохами взрывов и языками пламени - в цехах Французского завода («Краснооктябрьского завода») кубанцы уничтожали то, что не было разбито красной артиллерией. С южных рубежей Царицына порывы ветра приносили неясный шум далекого боя. Со стороны городской набережной была слышна редкая пулеметная и ружейная стрельба – гренадеры палили по едва различимым на волжском льду силуэтам рабочих-перебежчиков. Две советские армии с трех сторон обложили Царицын. Красногвардейцы готовились к последнему штурму города…